Во все времена в НХЛ хватало известных игроков украинского происхождения – Терри Савчук, Кейт Ткачук, Дэйв Андрейчук. Однако только в начале 90-х в Лиге узнали, чего стоят игроки, рожденные не в Канаде, а в Украине. Именно тогда из «Сокола» за океан переехали Дмитрий Христич и Александр Годынюк, которых в 1990 году задрафтовали «Вашингтон» и «Торонто». Но если Христича «Сокол» выпустил без проблем, то одного из лучших молодых защитников СССР Годынюка отпускать отказались наотрез. Вот и пришлось 20-летнему игроку решиться на «самоволку» – транзитом через Польшу и Югославию уехать к своей мечте.

– Александр, прилетев в Торонто, вы сразу попали в руки украинской диаспоры?

– Вовсе нет. Я очень мало общался с диаспорой. Если бы много времени проводил с нашими земляками, мне было бы труднее усвоить язык, да и в целом не умел бы самостоятельно справляться со всеми трудностями – мне все пытались бы помочь, все сделать за меня. Правда, в «Торонто» играл потомственный украинец Майк Крушельницки. Мы с ним очень много общались – парень отлично говорил по-украински и помог освоиться.

– Как вас приняли в команде?

– На самом деле многие помогали, понимая, что нам в любом случае придется работать плечом к плечу. А некоторым было не по нраву, что молодой «коми» (коммунист – так они обозначали всех выходцев из СССР) приехал у кого-то забирать работу. Для них я был очередным «русским». Многие из них тогда и понятия не имели, что такое Украина.

– Вы очень быстро адаптировались после чемпионата СССР…

– В игровом плане переезд дался на удивление легко. Ни в чем не пришлось себя переучивать, наоборот – для меня, как для силового защитника, игра упростилась. В НХЛ площадки меньше, чем в Европе, там у форварда куда меньше пространства для маневра. Думаю, попади сборная СССР в НХЛ, она бы не показывала столь зрелищного хоккея.

– Наверняка пришлось доказывать свою состоятельность и с помощью кулаков?

– Да, в первые годы в НХЛ я очень много дрался. Особо запомнилась стычка с тафгаем «Чикаго» Майком Пелюсо – одним из сильнейших бойцов Лиги. Тогда я применил силовой прием против «звезды» «ястребов» Мишеля Гули, и хотя сыграл чисто – форвард получил повреждение. Думая, что момент исчерпан, я поехал к скамейке запасных. Вдруг услышал: «Алекс, осторожно!».

Оборачиваюсь – на меня летит этот громила Пелюсо. Тут же сбросил перчатки, смог увернуться от его удара, поймал Майка на встречном и с одного удара отправил его на лед. Потом во всех новостях показывали – молодой европеец, еще и из СССР нокаутировал одного из лучших «полицейских» НХЛ! Такие моменты, когда тебя «вырубает» простой защитник, очень бьют по репутации тафгая.

– «Репетировали» подобные драки?

– Конечно! Работали с грушей, иногда просто становились и отрабатывали друг на друге захваты рук. Ведь драка на льду – это не бокс, это совершенно специфический вид боя. В начале 80-х в Эдмонтоне хоккейный «полицейский» Дэйв Семенко провел два выставочных боя с Мохаммедом Али – на ринге и на льду. На ринге Али победил, но на коньках хоккеист быстро уложил боксера. В хоккее все зависит не от быстроты реакции или силы удара, а от умения балансировать на коньках, заблокировать бьющую руку соперника, высвободиться от захвата.

– Несмотря на успехи, в «Торонто» отыграли лишь год…

– Меня вскоре обменяли в «Калгари Флеймс». К тому времени это был самый крупный «бартер» в истории НХЛ – пять «кленовых» обменяли на пять «огней». Калгари оказался чистым и красивым городом, с одной стороны которого видны горы, а с другой – степь. Там очень специфическая погода – из-за циклонов часто бывало, что за сутки температура менялась с — 30 до +10.

– В 1993 году из «Калгари» вы попали в «Хартфорд Уэйлерс»…

– Дебют выдался на славу: в первом же матче против «Вашингтона» Димы Христича я отдал три голевые передачи. Потом меня признали лучшим приобретением «Хартфорда» в сезоне. С этим городом меня связывает многое: там провел большую часть своей карьеры, родились обе мои дочери. Кроме того, заразился рыбалкой. Даже купил себе катер – благо, Хартфорд недалеко от океана.

– Неужели на все хватало времени?

– Дело в том, что в НХЛ очень длинные отпуска – с апреля по сентябрь, так что на рыбалку времени хватало. Но и даже во время сезонов, несмотря на ежедневные тренировки, выезжали с ребятами на два-три часа на горные реки, ловили форель.

– Почему завязали с хоккеем?

– Травмы замучили. В 1997 году, уже в составе «Сент-Луис Блюз», я очень старался набрать форму. На предсезонных сборах даже показал лучшие результаты по физподготовке во всей команде! В этом и была моя ошибка – согнал с себя весь жир, началось постепенное обезвоживание организма. В таком состоянии к игрокам просто липнут травмы. И понеслось – за один только сезон порвал связки на колене, получил открытый перелом пальца, оторвал связки от ребра... А закончилось все серьезной травмой позвоночника. Естественно, в НХЛ побоялись подписывать со мной контракт. Поэтому уехал в Европу, три года вполне успешно играл в Берне и Берлине, но, в конце концов, травма спины вновь дала себя знать. В 2001 году после очередной операции доктора попросту запретили мне выходить на лед. Предлагали стать тренером, но я не смог – очень уж хотелось самому выбежать на лед, а не смотреть, как там играют твои ровесники. Вот и подался в бизнес, благо тягу к нему ощущал уже давно.

Дмитрий Дорошенко (Газета по-киевски, 26.06.2008)

Дмитрий Дорошенко